Круг 3, заявка 12

[Asgard Kink]

Тор/Локи. ER, у Локи "пунктик" - он боится раздеваться даже в одиночестве. Секс в одежде, Тор пытается насильно раздеть брата, тот сопротивляется и отказывается от секса. В итоге Тор рвёт на Локи одежду и практически насилует его. Локи не возбуждается.

@темы: Круг 3

Comments

[Asgard Guest]

Исполнение 1
2525 слов Тор очень любил своего немного странноватого брата, и любовь эта давно уже перестала быть братской. Зато была взаимной. Частенько, оставшись наедине, они тайком от других предавались греховной страсти, даря друг другу ласку и удовольствие. Да, у Тора было много порочных связей, и с мужчинами, и с юными девами, но то, что он испытывал, раз за разом занимаясь сексом с Локи, ни с чем нельзя было сравнить. Зная слабые и сильные стороны друг друга, они доводили себя до высшей точки наслаждения, когда оба оставались полностью опустошенными, обессилившими, когда не было ни сил, ни желания двигаться. А потом они подолгу могли лежать рядом, смеясь или болтая ни о чем.
Так продолжалось уже довольно давно. Братья научились понимать друг друга с полу-взгляда, с полу-жеста. Локи достаточно было посмотреть в сторону Тора из-под опущенных ресниц и чуть улыбнуться уголками губ, как спустя несколько минут, задыхаясь от страсти, они уже плавились в объятиях друг друга.
Никто не знал об их связи, и эта скрытность лишь подливала масла в огонь. Страх быть застигнутыми врасплох действовал на братьев, как катализатор. И все было бы идеально, если бы не один маленький «пунктик» Локи.
Тор давно привык ко многим странностям брата. Он не обращал внимания на его замкнутость, на нежелание проводить время на хмельных пирушках, частенько устраиваемых во дворце, на его любовь книгам, с которыми он мог подолгу не вылезать из библиотеки. Но одно угнетало Бога Грома очень сильно – как ни странно, с детства Локи очень боялся обнажаться перед кем-либо, и этот страх часто доводил его в детстве до истерики. Тор помнил, как однажды, будучи ребенком, Локи сильно заболел, и лекарь, чтобы осмотреть его, принялся осторожно снимать с него одежду. Тогда с будущим трикстером случился настоящий припадок, его долго не могли успокоить. Сейчас, повзрослев, он боялся раздеваться, даже когда оставался наедине сам с собою, пред сном, например. В такие моменты Локи тщательно проверял, заперты ли двери в его покои, нет ли в комнате посторонних, и лишь потом торопливо сбрасывал с себя одежду, кидая ее прямо на пол, но только для того, чтобы тут же натянуть на себя пижаму и юркнуть под одеяло, укрывшись с головой. Тор никогда не мог застать брата, моющимся в ванне, тот всегда делал это в одиночестве, закрывшись на все замки, даже окна задергивал тяжелыми шторами, чтобы ни один посторонний взгляд не смог увидеть его обнаженного тела. И когда братья оказывались вдвоем, предаваясь греху, все всегда происходило в одежде. Вернее, Тор-то сразу сбрасывал с себя все, что могло бы ему помешать. А вот Локи ему приходилось ласкать только сквозь несколько слоев ткани. И все это доставляло Одинсону большие неудобства, а со временем сформировалось в навязчивую идею: увидеть Локи обнаженным, и не просто голым, а чтобы тот сам разоблачился для него, Тора.
Частенько Тор в своих фантазиях представлял, как он целует голую грудь Лафейсона, как слегка покусывает его соски, как скользит ладонью по обнаженному гладкому бедру.
Сколько раз в порыве страсти он хватался за один из многочисленных ремешков на одежде брата с цель порвать его, и сколько раз чуть дрожащие тонкие пальцы накрывали его кисть, удерживая от этого шага. И Тор сдавался, не будучи в силах отказать себе в обладании этим телом, соглашаясь на условия брата. Единственное, что ему оставалось, так это слега стянуть штаны с прекрасного округлого зада Локи, и то, ровно на столько, чтобы можно было войти в него да приласкать его спереди.
И навязчивая идея, однажды закравшаяся в голову Одинсона, превратилась в самую настоящую манию.
А Локи ничего не подозревал, считая, что Тор смирился с его слабостью. Он, казалось, не замечал пристальных тяжелых взглядов Громовержца, когда тот словно пожирал его глазами, пытаясь представить, как же выглядит Лафейсон без одежды. Частенько Тор в задумчивости облизывал и покусывал свои губы, глядя на Локи и представляя, как он срывает с трикстера одежду, слой за слоем, постепенно обнажая его белоснежную прохладную кожу.

Однажды им обоим пришлось присутствовать на очередном пире, организованном в честь недавнего успешного похода Громовержца. Одинсон в тот вечер был в ударе – он много ел, еще больше пил, пел песни и рассказывал веселые байки из своей походной жизни. Локи за весь вечер лишь чуть пригубил немного вина, и теперь с улыбкой наблюдал поверх кубка за разошедшимся Тором. Тот был уже основательно пьян, но манящий взгляд младшего брата он уловил и понял совершенно правильно, и его тут же охватила горячая волна желания, немного отрезвившая его мозг. Локи поднялся и нарочито медленно пошел к выходу, сопровождаемый тяжелым пристальным взглядом Громовержца. Он остановился у дверей и, чуть повернув голову, искоса глянул на Одинсона, улыбнулся и торопливо вышел из зала.
Тор завелся с пол оборота. Хмель пуще прежнего ударил ему в голову, и, спихнув со своих колен очередную красотку, которую он тискал вот уже довольно долгое время, он поднялся и нетвердой походкой направился вслед за Локи. Все были слишком заняты весельем, едой и питьем, и никто не обратил внимания на то, что он так скоро покинул пирушку, устроенную в его же честь,
Оказавшись в темном коридоре, Тор огляделся и пошел в известном ему направлении. Шел он долго, видя перед собой удаляющуюся спину брата, пока, наконец, не заметил, как трикстер скрылся в своих покоях, приглашающее оставив дверь приоткрытой. Ухмыльнувшись, Бог Грома подошел ближе и толкнул рукой тяжелые створки. Локи стоял посередине комнаты и тяжело дышал, уже охваченный страстью. Одинсон перешагнул через порог, чувствуя, как его самого охватывает жаркое пламя желания, закрыл дверь, тщательно заперев замки, и лишь тогда повернулся к младшему брату. Даже в неверном свете горящих факелов было видно, как раскраснелись щеки Локи, как похотливо блестят его глаза, как нервно, в предвкушении близости, он облизывает тонкие губы. Тор не спеша подошел к нему, распаляя своей неторопливостью трикстера еще больше, и, слегка подтолкнув, повалил его на стоящую сзади широкую кровать. Локи охнуть не успел, как на него навалилось тяжелое тело, прижав заведенные над головой руки к постели. Тор секунду рассматривал лицо Локи, а потом впился в его губы страстным поцелуем. Локи весь изогнулся под ним и застонал.
Наконец, оторвавшись от губ брата, Тор снова внимательно посмотрел ему в глаза.
- Сегодня попробуем по-другому, - хрипло сказал он, вставая с кровати и поднимая за собой трикстера. – Сегодня все будет по моему.
Одинсон прижал оторопевшего Локи спиной к стене, взялся за его высокий воротник и потянул мягкую ткань пальцами, обнажая участок белоснежной кожи на шее. В паху тут же свело от дикого желания. Локи улыбнулся, хотя в глазах его мелькнула легкая тревога, и мягко отвел руку брата от себя.
- Нет, - тихо, но твердо сказал он.
- Но, Локи это будет совсем по-другому, новые ощущения! – Тор пытался уговорить несговорчивого младшего принца.- Позволь мне раздеть тебя и насладиться твоим телом сполна! Кроме нас здесь никого нет…
Лицо Локи потемнело, улыбка сползла с его губ. Он отстранился от Тора и демонстративно, наглухо, застегнул воротник.
- Я сказал - нет! – отрезал он, смерив Громовержца ледяным взглядом. – Если тебя что-то не устраивает – уходи! – и он указал на дверь.
Тор зарычал и, приблизившись вплотную к Богу обмана, уперся ладонями в стену по бокам его головы, лишая тем самым возможности сбежать.
- Не смей так со мной разговаривать! – выдохнул он в лицо Локи, окатив его запахом перегара. Трикстер поморщился. – Мне надоело идти у тебя на поводу и исполнять все твои прихоти, я и так слишком долго терпел эту твою дурь с одеждой, но сегодня все будет так, как я захочу.
Тревога в глазах Локи сменилась откровенным испугом. Но он смог взять себя в руки и напустить на себя холодный презрительный вид.
- Ты пьян, Тор, - как можно спокойнее сказал он. – Иди к себе, проспись… - И он сделал попытку вырваться из-под руки Одинсона, но не тут-то было. Тор не сдвинулся с места, пожирая Локи глазами и не давая ему ускользнуть.
- Выпусти меня! – зло прошипел трикстер. Но Тор схватил его железными пальцами за подбородок и накрыл его губы жарким поцелуем. А затем также неожиданно отпустил, слегка оттолкнув его в сторону.
- Ты с ума сошел? – возмущенно воскликнул Локи, чуть не упав. Он вытер рот рукой. – Что ты себе позволяешь?!
Тор, словно не слыша его, с хищной улыбкой начал на него наступать, и трикстером овладела самая настоящая паника. Таким он не видел Тора никогда – пьяный, сгорающий от похоти Бог Грома медленно надвигался на Локи, попутно расстегивая на себе застежки, стаскивая одежду и бросая ее на пол.
- Ты же сам меня позвал, маленькая шлюшка. Хочешь поиграть со мной? - Одинсон остался в одних штанах. – А я хочу, чтобы ты разделся для меня.
Между ним и Локи оказалась кровать. Тор остановился, наблюдая за испуганным братом.
- Ну же, раздевайся! – приказал он.
Но тут уже Локи разозлился и яростно зашипел:
- Обойдешься! Убирайся отсюда! Иди тискать девок, пусть они для тебя раздеваюся! Пошел вон!
Лицо громовержца налилось кровью, и Локи тут же пожалел о своих словах.
- Что ж, - угрожающе произнес Тор. – Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому!
Одним прыжком он перепрыгнул через кровать и повалил не успевшего отскочить трикстера на пол. Тот закричал и неожиданно для самого себя ударил наследника трона кулаком в лицо. Особого вреда Тору это не принесло, но разозлило его уже по-настоящему. Он взревел, ухватил Локи за волосы и слегка стукнул его затылком об пол. Удар был несильный, но трикстер на мгновение замер, и перед его глазами поплыли разноцветные круги.

[Asgard Guest]

Воспользовавшись моментом, Тор перевернул его на живот, уселся сверху и заломил ему руки за спину, удерживая одной рукой, а другой выдергивая из собственных штанов пояс. Этим поясом он и связал запястья Локи, который безуспешно пытался сбросить себя тяжелое тело.
- Остановись, что ты делаешь? – пытался достучаться до сознания Одинсона несчастный трикстер. – Ты же сам себе этого потом не простишь!
Но все было напрасно. Тяжело дыша, Тор поднял брата на ноги и швырнул, как котенка, на кровать. Локи упал на живот, лицом вниз, быстро перевернулся и попытался отползти, но Громовержец ухватил его за ногу и притянул к себе.
- Лучше не сопротивляйся, брат, - прорычал он, - иначе я сделаю тебе больно!
Он вцепился пальцами в ворот камзола трикстера и изо всех сил дернул в разные стороны. Плотная ткань, не выдержав, затрещала и разошлась. Но полностью стянуть одеяние с извивающегося Локи не удалось – помешали жесткие кожаные застежки. С ними Тор справился с помощью ножа, взятого со стол. И вскоре, некогда красивый, черный с золотом, парадный костюм младшего принца бесформенной грудой изрезанного и разорванного тряпья лежал возле кровати. По лицу Локи потекли слезы, когда он понял, что брат действительно не остановится, пока не разденет его полностью. Ужас остаться совершенно голым в чьем-то присутствии придал трикстеру сил, и он, совсем потеряв голову от страха, лягнул замешкавшегося Тора в грудь ногой. Но удар не достиг цели – Одинсон перехватил его ногу в воздухе и сжал щиколотку стальными пальцами так, что Локи вскрикнул от боли.
- Еще раз ударишь, и я тебя придушу, - пообещал Тор.
Затем настала очередь тонкой шелковой рубашки, ее Громовержец содрал с затихшего принца одним движением. И отпрянул назад, любуясь таким желанным полуобнаженным телом. Белая гладкая кожа, острые ключицы, изящные тонкие руки, заломленные сейчас за спину. Все это Одинсон охватил одним жадным взглядом, и, не удержавшись, прильнул губами к бледной груди, вдыхая аромат кожи и покрывая ее поцелуями. А Локи лежал в полубессознательном состоянии, будучи не в силах сопротивляться этой грубой силе. По щекам его катились слезы, но он их почти не замечал. Все его детские страхи сейчас оживали и всплывали на поверхность сознания. Он голый, его видят обнаженным, чужие горячие руки гуляют по его открытой груди. А Тор словно не замечал отчаяния, охватившего его брата. Он продолжал жарко целовать его бледную кожу, водя по ней языком и слегка прикусывая.
- Какой же ты сладкий, - шептал он, охватывая губами маленькие розовые соски, целуя открытую шею и судорожно сжимая пальцами бока трикстера, оставляя на них красные следы. – Как же я давно мечтал об этом!
Но вот его поцелуи стали спускаться ниже, дошли до пупка и ненадолго остановились.
Локи взвизгнул, почувствовав, как Тор взялся за тесемки, удерживающие его штаны.
- Тор, пожалуйста, не надо! – взмолился он. – Прошу тебя! Остановись!
- Не волнуйся, брат! – прошептал Громовержец, снова целуя искусанные в кровь губы. – Мы сделаем это шаг вместе, и ты избавишься от своей нелепой странности… Честно говоря, давно это надо было сделать!
Больше он ничего не сказал, так как в этот момент начал стаскивать с Локи брюки. Трикстер взвыл, снова попытался вырваться, но Тор рывком сдернул с него штаны и обрывками шелковой рубашки, поднятой с пола, связал ему щиколотки. И снова залюбовался открывшимся перед ним телом. А тело было действительно прекрасным - тонким и в тоже время сильным и гибким. Локи бессильно извивался, а Одинсон, как зачарованный, наблюдал, как сокращаются мышцы под белоснежной кожей, как перекатываются мускулы от каждого движения трикстера. От столь долгожданного зрелища по телу Громовержца пробежала судорога, заставившая его зарычать. Не сдерживаясь, он набросился на желанное тело, покрывая его поцелуями, покусывая и слегка царапая ногтями.
Надолго Тора не хватило. Чувствуя, что низ его живота сейчас просто взорвется от желания, он быстро освободился от собственных штанов и навис над совсем обезумевшим от страха трикстером. Снова и снова он покрывал его холодную кожу поцелуями, дорвавшись, наконец, до запретного плода. Он целовал грудь Локи, его живот, бедра, жадно обхватывал губами его плоть, и совсем не замечал, что Локи его ласки доставляли лишь мучения.
Но вот, вдоволь насладившись полубезумными поцелуями, Тор потребовал большего. Локи лишь сдавленно застонал, полностью раздавленный таким поворотом событий. Тор быстро перевернул уже не сопротивляющегося младшего брата на живот и подсунул под его бедра небольшую подушку. Жадно поцеловав поднятые вверх ягодицы, он нетерпеливо мазнул между ними маслом, который стоял рядом на прикроватном столике, и погрузил в узкое нутро сразу два пальца. Локи вскрикнул. Ему не было больно, но все происходящее было таким унизительным, что не укладывалось в его голове.
А Тор, в нетерпении, уже приставил стоящий колом член к так и не разработанному как следует отверстию Локи, и слегка надавил. Локи замер, а Одинсон медленно, стараясь не причинить лишнюю боль брату, полностью вошел в него и замер, снова любуясь обнаженным телом, насаженным на его член.
И тут же взял бешеный темп, вколачиваясь в слабо вскрикивающего трикстера. Локи задыхался, уткнувшись лицом в подушку, и молился, чтобы этот кошмар побыстрее закончился.
Наконец, Тор, судорожно дернувшись в последний раз, разрядился прямо в него, замер, наслаждаясь моментом и, тяжело дыша, откатился в сторону. Локи лежал, боясь пошевелиться, он почти ничего не соображал. Быть изнасилованным собственным братом, который был всегда так нежен и заботлив. Локи охватила волна злобы, его затрясло, словно в ознобе.
- Развяжи меня, - попросил он, не очень-то надеясь на успех. Но Тор неожиданно поднялся с кровати, лениво подобрал нож, валявшийся рядом на полу, и перерезал путы, удерживающие руки и ноги трикстера. Почувствовав свободу, Локи отполз в другой конец кровати, скорчился, поджав колени к самой груди и пытаясь прикрыть постыдную наготу руками. Заметив это, равно как и злобные взгляды в свою сторону, Тор обошел кровать, поднял с пола испорченную одежду Локи, и швырнул груду истерзанного тряпья тому прямо в лицо.
- Можешь снова прятаться в свою раковину, - грубо сказал он, – до следующего раза.
Локи дрожащими руками пытался расправить на себе изорванную ткань, прикрывая обнаженные участки тела. Услышав последнюю фразу Одинсона, он резко поднял голову.
- Можешь быть уверен, - прошипел он, натягивая до подбородка простыню, которую ему удалось стащить с матраса, - следующего раза не будет!
- Посмотрим, - спокойно ответил Тор, одеваясь и направляясь к выходу. У самой двери он остановился и обернулся к Локи:
- В следующий раз ты разденешься сам. Для меня. – И, сказав это, вышел из покоев, оставив трикстера одного.

[Тень_]

Продолжение так и напрашивается))

[[Дин Винчестер]]

автор, продолжение тут не может не быть.
чиркните, где его прочитать, когда решите гнаписать)

[Riki_Shuldich]

мяф! затягивает) без проды невозможно и мучительно!

[Riki_Shuldich]

мяф! затягивает) без проды невозможно и мучительно!

[Serinit]

понравилось)
только про мстю Локи почитать бы, а?

[Eliza Hale]

автор вы молодец
присоединяюсь к остальным)) почитать бы как Локи му отомстит

[Asgard Guest]

Спасибо! А на счет продолжениянадо подумать)))

[Eliza Hale]

Asgard Guest, обязательно подумайте

[Плохая училка]

Проду!!))
Конечно, вычитка не помешает, но вы отлично пишите! Пожалуйста, напишите, что же будет дальше))

ууу какой тор скотина! спасибо за исполнение на самом деле и-за последнего предложения текст кажется не оконченным)) продолжение планируется?

[My Secret Identity]

[Asgard Guest]

уже над этим работаю. А продолжение выкладывать здесь можно или надо на другой ресурс перейти и здесь ссылку дать?

[Рин Лока]

Asgard Guest, здесь же!

[Asgard Guest]

Исполнение 1
Продолжение, 1696 слов
Когда дверь за Тором захлопнулась, Локи некоторое время сидел на кровати в полном оцепенении, а потом, выбравшись из-под простыни и жалких обрывков некогда красивой одежды, которыми прикрывался до сих пор, кинулся к двери и принялся лихорадочно защелкивать замки.
Затем он снова юркнул под простыню и сжался в комочек, укрывшись с головой. На глаза навернулись злые слезы, и трикстер, скорчившись и тихо всхлипывая, размазывал их по лицу. Да-а, такого от Тора он не ожидал. Тот был иногда груб, но чтобы опустится до изнасилования младшего брата… Да как он вообще посмел так с ним поступить?! Локи снова всхлипнул, вспоминая пережитый кошмар, и сжался еще сильнее.
Однако очень скоро жалость к себе была вытеснена совсем другими чувствами, а именно злобой и желанием отомстить. Мозг трикстера лихорадочно заработал в поисках возможных способов мести, но ярость Локи была сейчас слишком сильна и мешала ему сосредоточиться.
Пролежав так довольно долгое время и немного успокоившись, Локи, наконец, сел на постели, осторожно коснувшись прохладного пола босыми ногами. Затем встал, все так же кутаясь в простыню, и подошел к огромному прямоугольному зеркалу в золоченой раме, висевшему на стене. Он долго всматривался в свое отражение, задумчиво водя тонким пальцем по лицу, по шее…
И вот, словно на что-то решившись, Локи еще раз оглянулся на дверь, проверяя, не подсматривает ли кто за ним, и осторожно приспустил белый струящийся шелк с плеч.
И замер.
Ничего страшного не произошло.
Ткань соскользнула ниже, до пояса, открывая бледную грудь и подтянутый мускулистый живот. Белоснежная кожа отливала перламутром в неровном пламени свечей, расставленных по комнате.
Локи словно в оцепенении разглядывал себя, придерживая простынь у бедер одной рукой. Словно во сне он подошел к зеркалу ближе и, протянув руку, коснулся кончиками пальцев его прохладной поверхности, медленно ведя рукой по гладкому стеклу. На поверхности образовалось мутное облачко от его легкого влажного дыхания, и он тут же перечеркнул его нервным движением изящных пальцев.
Отступив на шаг, Локи снова принялся рассматривать себя в зеркале, простынь соскользнула ниже…
И вдруг, разорвав тишину спальни, раздался неожиданный громкий стук в дверь. Трикстер испуганно дернулся, моментально завернувшись в простыню, и метнулся к кровати, скорчившись за ней на полу.
- Кто там? – нервно спросил он
Оказалось, это кто-то из прислуги пришел позвать младшего принца к завтраку.
- Я… Я сейчас, - дрогнувшим голосом ответил Локи. – Передайте, что я сейчас буду.
Дождавшись, пока за дверью стихнут шаги, он, наконец, решил покинуть свое убежище. Запихнув кое-как изорванную одежду под кровать, и лихорадочно роясь в шкафу в поисках другого одеяния, принц размышлял о том, как вести себя с Тором после всего случившегося. Ведь он тоже будет присутствовать за столом, а значит им придется как-то общаться, чтобы не вызывать подозрений у окружающих.
В конце концов, трикстер решил держаться со старшим братом холодно и отстраненно, а там видно будет. Главное не сорваться и не наговорить при всех кучу гадостей в адрес Громовержца.
Одевшись и тщательно осмотрев себя в зеркале, Локи неторопливо спустился в общий зал, где уже почти все собрались. Не хватало только их с Тором. Поздоровавшись с присутствующими и мельком окинув зал рассеянным взглядом, принц сел на свое место и взялся за вилку. Нехотя, с кислым видом, он ковырялся в своей тарелке, прислушиваясь краем уха к разговорам вокруг и надеясь, что никто не обратит внимания на его потерянный вид. Но завтрак протекал весело и непринужденно, все беспечно болтали между собой, и у трикстера немного потеплело на душе. Он отвлекся от воспоминаний о ночном происшествии, разговорился и уже через некоторое время болтал и весело смеялся вместе со всеми. Он совсем, было, расслабился, как вдруг в дверях, ведущих в обеденную залу, появился Тор. Заметив его, Локи помрачнел, улыбка разом сползла с его лица. Он исподлобья наблюдал, как Громовержец, слегка покачиваясь, идет к столу. Его явно мучило похмелье. Глаза Тора были опущены, он сел на свое место и уткнулся в свою тарелку. За весь завтрак он едва выдавил из себя пару слов, почти ни с кем не разговаривал и старался избегать встречи с взглядом трикстера. А Локи сидел, напряженно выпрямившись, и в сторону Тора вообще старался не смотреть.

[Asgard Guest]

Так толком ничего и не съев, Одинсон, извинившись, вышел, так не сказав тирикстеру ни единого слова и даже не взглянув на него. Локи тоже задерживаться не стал, вышел из-за стола и направился в свои покои. Придя к себе, Локи рухнул на постель и закрыл глаза. Он не спал всю ночь и чувствовал себя разбитым и уставшим. Но только он начал дремать, как тихий скребущийся звук у двери вырвал его из объятий сна. Подскочив, трикстер уселся на кровати. В дверь снова поскреблись, затем тихонько постучали, и в приоткрывшуюся щель протиснулась голова Тора. Вид у него был крайне смущенный и сконфуженный.
- Локи, можно войти? – робко спросил Одинсон.
Локи поджал губы и отвернулся:
- Уходи. – Но Тор уже протиснулся в комнату и теперь неуверенно топтался возле двери.
- Локи, я хотел извиниться, - виновато произнес он, наконец. – Не знаю, что на меня нашло, я был пьян… - он запнулся, не зная, что еще сказать. – Пожалуйста, прости…
Локи резко повернулся к нему, и поднялся с кровати. Он быстро приблизился к Громовержцу, злобно глядя ему в глаза, и лицо его, перекошенное гневом, покрылось красными пятнами.
- Простить? – взвизгнул он, приближаясь к Тору. – Простить? Да ты хоть знаешь, что ты сделал? Мало того, что ты унизил меня, изнасиловал, так ты еще и насмеялся над моими комплексами, над всеми моими страхами. Я тебе доверял, тебе одному, а ты…ты… - Локи задохнулся и, не найдя подходящих слов, залепил Одинсону звонкую пощечину. Тор дернулся, схватился за щеку, глаза его полыхнули недобрым огнем, но он сдержался, лишь мрачно посмотрел на раскрасневшегося младшего принца. Локи снова указал на дверь:
- Уходи, - произнес он.
- Нет. – Тор упрямо покачал головой. – Я не уйду, пока мы не поговорим. – Он прошел в комнату и уселся на кровать, а трикстер остался стоять у двери. – Ты должен понять, как я давно жаждал увидеть тебя обнаженным. Я очень люблю тебя, ты это знаешь. Но мне все время так хотелось прикоснуться к твоей гладкой коже, вдохнуть твой запах, пройтись языком по твоему животу. Я просто с ума сходил от страсти …
- И поэтому решил взять меня силой? – ядовито усмехнулся Локи.
- Да, не стоило этого делать, - сокрушенно вздохнул Одинсон. – Но если бы ты знал, как ты был прекрасен, когда лежал подо мною абсолютно голый и такой беззащитный. Теперь твой образ не выходит у меня из головы. Даже сейчас, говоря тебе все это, я чувствую, что снова хочу тебя!
Локи бросил на него испуганный взгляд, но не смог удержаться от колкости.
- Снова изнасилуешь меня? – язвительно поинтересовался он. Тор, глядя ему в глаза, покачал головой.
- Обещаю, этого больше не повториться! – горячо произнес он. – И хоть мне и трудно будет держать себя в руках, чтобы не сорваться и не растерзать твою одежду, я постараюсь. Ну, так что? Простишь меня?
Локи пристально смотрел на него, словно раздумывая над сказанными словами.
- И обещаешь не просить и тем более не заставлять меня раздеваться при тебе? – Тор кивнул. Локи молчал, недоверчиво глядя на него.
- Ну ладно, - наконец сказал он. – Но за тобой должок.
- Я согласен, - сказал Одинсон, поднялся с кровати, подошел к брату и крепко обнял. – Мир? – спросил он.
- Мир, - улыбнувшись, ответил Локи. – А теперь иди, я хочу спать.
Поцеловав Локи в лоб, Тор ушел.

Однако, несмотря на обещанный мир, спускать брату ночное происшествие Локи не собирался. Желания отомстить в нем не убавилось, а наоборот, разгорелось с новой силой, и он лишь решил дождаться подходящего случая. С этой приятной мыслью трикстер, наконец, улегся в постель и закрыл глаза, моментально провалившись в сон. Сказались бессонная ночь и переживания, и впервые в жизни Локи не запер дверь изнутри.
Как оказалось, зря.

Локи уснул быстро, а вот Тору не спалось. Дойдя до своих покоев, он, подобно младшему брату, не раздеваясь, повалился на кровать. Да, поспать бы сейчас не мешало, подумал он, а то ночью пришлось столько сил потратить. Да и похмелье после пира оказалось мучительным.
Тор повернулся на бок и постарался уснуть. Но сегодняшняя ночь никак не шла из его головы. Стоило Одинсону закрыть глаза, как перед ним тут же всплывал образ обнаженного извивающегося под ним Локи. Тор застонал и попытался отогнать видение, но не тут-то было. Перед мысленным взором Громовержца промелькнули все подробности прошедшей ночи. Словно наяву он увидел отливающее перламутром стройное мускулистое тело трикстера и свои руки, жадно шарящие по его груди, животу и бедрам, оставляя на белоснежной коже красные отметины. Тор снова застонал и зарылся головой в подушки, будто это могло хоть как-то оградить его от жарких воспоминаний.
А память заботливо подсовывала ему все новые и новые подробности. Одинсон вспомнил и одуряющий запах тела Локи, и гладкость его прохладной кожи, и упругость мускулов.
А потом его мысли потекли совсем в другом направлении. Тор вдруг отчетливо представил, как Локи бьется в его железных объятиях, как он пытается выкрутиться из кольца его рук и как он сопротивляется его ласкам. Одинсона бросило в жар. Лоб его покрылся испариной, а в низу живота сладко заныло. Он почувствовал, как твердеет его плоть от одной только мысли о младшем принце, лежащем перед ним со связанными за спиной руками. По сравнению с этой ночью, все предыдущие их встречи вдруг показались тусклыми и пресными.
И вдруг ему с невероятной силой захотелось повторить все еще раз, снова испытать те непередаваемые ощущения, которые ему довелось попробовать этой безумной ночью. Еще раз увидеть это обнаженное изящное тело, дотронуться пальцами до гладкой кожи, снова услышать треск разрываемой ткани и мольбы о пощаде. Тору показалось, что он сходит с ума, так велико было его желание, обжигающее тело изнутри. А ведь он дал Локи обещание. Одинсон до крови прикусил губу, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями, но его похоть оказалась сильнее его разума. Будучи не в силах совладать со своим телом, Тор поднялся с постели, выглянул в коридор и, убедившись, что он пуст, направился в сторону покоев Локи, очень надеясь, что брат пустит его. Лицо его горело, кровь стучала в висках, когда он оказался возле заветной двери. Одинсон протянул руку, чтобы постучаться, но, к его удивлению, дверь оказалась незапертой. Осторожно открыв ее, Громовержец, тяжело дыша, переступил порог и оказался в комнате младшего принца. Сам Локи лежал на кровати, полностью одетый, и спал. Стараясь ступать как можно тише, Тор подошел ближе и залюбовался братом, таким беззащитным и прекрасным сейчас.
А потом, встав коленями на край кровати, он низко склонился над трикстером и впился горячими губами в губы Локи.
Продолжение следует

[Eliza Hale]

Шикарное продолжение
Ох, что-то будет...

тор просто похотливая зверюга)) локи должен быть отомщён

[Asgard Guest]

Исполнение 1
Продолжение, 2078 слов
Локи не сразу почувствовал, что задыхается. Он так крепко спал, что начал просыпаться только тогда, когда воздуха в легких совсем не осталось. В панике он забился и открыл глаза. И первое, что он увидел, был Тор, нависший над ним и жадно прильнувший к его губам. Локи в ужасе замычал и изо всех сил оттолкнул обезумевшего Бога Грома от себя.
- Ты совсем с ума сошел?! – закричал он, вскакивая, и вытирая губы тыльной стороной ладони. – Что тебе нужно?
- Локи, - Тор пошел вокруг кровати, но младший принц, пытаясь сохранить дистанцию между ними, перебежал на другую сторону. – Локи, я не причиню тебе вреда. Я просто не мог заснуть, все думал о тебе, о твоем прекрасном теле. Иди же ко мне… - Громовержец протянул руку.
- Стой, где стоишь, - предупредил его Локи.
- Слушай, - от неудовлетворенного желания Тора начало трясти, - я не собираюсь долго уговаривать тебя. Но давай попробуем повторить то, что было этой ночью.
Трикстер сморщил нос.
- Снова свяжем меня, порвем на мне одежду и изнасилуем? – насмешливо спросил он.
Тора бросило в жар, он рванул вперед и, схватив брата за плечи, с силой тряхнул.
- В игры решил поиграть? – прорычал он.
На мгновение в глазах Локи промелькнул испуг. Увидев это, Тор отпустил его. Он не хотел пугать брата, он просто хотел заняться с ним любовью, а этот упрямец вздумал вдруг противиться. Неожиданно мысль о сопротивляющемся Локи, который дергается и извивается в его руках, заставила Громовержца застонать от приятной тяжести в паху. В глазах у него потемнело, стало невыносимо жарко.
- Тор, ты что, снова пьян? – раздался, словно издалека, голос трикстера. – Я не хочу тебя сейчас видеть, и уж тем более трахаться с тобой.
- Нет, ты будешь! – прохрипел Одинсон, хватая младшего принца за грудки. Но Локи вдруг поднял руку, на кончиках пальцев которой танцевало небольшое зеленое пламя, поднес ее к губам и изо всех сил дунул. Зеленый огонек, сорвавшись с пальцев, врезался в грудь Тору, отбросив его к стене, где Бог Грома и остался лежать, пытаясь прийти в себя.
А Локи, взяв со стола хрустальный графин с водой, спокойно подошел к слабо шевелящемуся Тору и встал над ним с видом победителя.
- Остынь, брат! – насмешливо сказал он, и на голову Одинсона полилась прохладная жидкость. – Тебе надо лечиться, - продолжил трикстер, выливая все содержимое графина на наследника трона. – А то ты стал таким одержимым…
Тор, наконец, уселся в образовавшейся луже, откинул со лба мокрые волосы и с интересом посмотрел на Локи снизу вверх.
- Когда это ты так научился? – добродушно, с улыбкой спросил он, даже не пытаясь встать. – Чуть шею мне не свернул…
- Давно умею, - ответил младший принц, тоже улыбнувшись. - Тебе полегчало? – с издевкой поинтересовался он.
Тор кивнул головой.
- Полегчало, - ответил он, странно взглянув на трикстера. – Но я знаю, от чего мне полегчает еще больше…
В этот раз Локи не успел среагировать должным образом. Тор, совершив неуловимое глазом движение, обхватил колени брата руками и повалил его на спину. Раздался звон битого стекла – это разлетелся в дребезги хрустальный графин, который Локи до сих пор держал в руке.
Трикстер, упав, сильно ударился затылком об пол и на некоторое время потерял сознание.
Он пришел в себя в тот момент, когда Тор, воспользовавшись беспамятством младшего брата, подхватил его с пола и потащил к кровати. Очнувшись в руках сгорающего от похоти Громовержца, Локи принялся яростно отбиваться и выкручиваться из его рук, не подозревая, что своим сопротивлением лишь подливает масла в огонь, еще больше распаляя и заводя Одинсона. Один из его хаотично наносимых ударов попал Тору в глаз. Тот взревел и грубо толкнул царевича на кровать. Локи упал, успев перевернуться на спину, а Бог Грома уже навалился сверху, вдавливая задыхающегося трикстера в перину всей тяжестью своего могучего тела.
Бог Лжи, извернувшись, ухитрился освободить одну руку и уже начал, было, произносить заклинание, как вдруг грубая мозолистая ладонь Громовержца зажала ему рот, а его стальные пальцы перехватили запястье и сжали с такой силой, что трикстер невольно замычал от боли.
- Ты хочешь, чтобы я раздробил тебе кость? – прошипел Одинсон в ухо брату, еще сильнее сжимая его руку. Тот отчаянно замотал головой. – Отлично. Начнешь колдовать – покалечу, я тебе об этом уже говорил. – Он чуть ослабил хватку и убрал руку от лица Локи, давая ему глубоко вздохнуть.
- После сегодняшней ночи я понял, что может придать остроты нашим отношениям, - жарко зашептал Бог Грома. – Тебе должно понравиться… Ты только слушайся меня, и я не сделаю тебе больно. Хотя, - он хищно улыбнулся, - в этом тоже есть своя прелесть.
Локи затравленно посмотрел на его:
- Чего ты от меня хочешь?
Оскалившись, Тор слез с трикстера, помог ему подняться и усадил на постели рядом с собой. А сам, откинувшись на спинку кровати, помахал рукой в воздухе и приказал:
- Раздевайся.
Локи испуганно вскинул на него глаза.
- Но ты же обещал! – жалобно протянул он, надеясь хоть как-то остановить этот кошмар, взывая к рассудку старшего брата.
Тор начал терять терпение: в паху уже давно все горело огнем, а они так и не сдвинулись с мертвой точки.
- Локи, - он старался сдерживать себя и говорить как можно спокойнее. – Давай поиграем! Просто представь, что все это игра. Ничего страшного не произойдет, если ты мне немного уступишь… Только еще раз предупреждаю: почувствую волшбу – раздавлю.
Глядя в его горящие страстью глаза, Локи понял, что сопротивляться бесполезно. В таком невменяемом состоянии Тор действительно мог его серьезно покалечить. Строптивость младшего принца еще больше подстегивала Бога Грома, заводила его. И Богу Лжи оставалось только покориться. Локи злобно сверкнул глазами, исподлобья глядя на наследника трона. Ох, и отомстит же он ему потом за свои унижения.
Мысль о мести немного успокоила трикстера и придала ему уверенности.
- Ну! – требовательно прикрикнул Тор. Локи вздрогнул.
Нервно сглотнув, он кивнул головой.
- Хо… Хорошо, я уступлю, - заикаясь, пролепетал он.- Но ты дорого заплатишь за это, я тебя еще проучу! – добавил он, немного осмелев.
- Буду ждать с нетерпением, - процедил сквозь зубы Громовержец, которого уже трясло от возбуждения и нетерпения.
Локи встал на колени и принялся трясущимися руками расстегивать ремешки на камзоле. Он старался держаться гордо и холодно, но по щекам его бежали невольные слезы обиды и унижения. Непослушные пальцы путались в застежках, бесполезно терзали пуговицы, а Тор, словно наслаждаясь муками младшего брата, сидел, развалившись на подушках и запустив руку в штаны.

[Asgard Guest]

Его терпение лопнуло, когда Локи, трясясь и размазывая по щекам слезы, запутался пальцами в шнурках воротника. Скинув с себя рубаху, Одинсон резким движением поднялся с подушек, сразу оказавшись рядом со сжавшимся от испуга трикстером, ухватил его за борта полурасстегнутого камзола и с силой рванул ткань в стороны. Оставшиеся пуговицы под натиском его силы брызнули во все стороны, и Бог Грома припал губами к открывшейся белоснежной груди Локи. Тот отшатнулся, отталкивая его от себя и пытаясь свести вместе края разошедшейся одежды. Одинсону это не понравилось, и он ударил трикстера по рукам. Не сильно, но явно давая понять, что не следует ему сопротивляться.
Затем Громовержец окончательно сорвал камзол с Локи, обнажая его стройный мускулистый торс, и прильнул к сладко пахнущей коже между плечом и шеей. Лизнул языком, и в каком-то исступлении слегка прикусил. Локи вскрикнул от неожиданности и вдруг почувствовал, как его самого накрывает жаркая волна желания, перекрывшая даже его ужас перед перспективой снова остаться голым в чужом присутствии.
Тор, жадно целуя его, опустил руку, накрыл ладонью пах трикстера и слегка сжал, чувствуя, как твердеет плоть под его пальцами. Локи болезненно охнул и сжал колени.
- Не сопротивляйся, брат, - зашептал Одинсон. – Расслабься, я же вижу, что ты тоже хочешь. – Он схватил Локи за волосы на затылке, потянул вниз, вынуждая его откинуть голову назад, и впился губами в открытую шею, оставляя на нежной коже красные следы своей страсти.
Локи застонал и неожиданно подался вперед, полностью отдаваясь ласкам Тора. Тот зарычал, срывая с него остатки камзола, и повалил вздрагивающего трикстера на постель.
В пылу страсти Локи не заметил, как его штаны оказались расстегнутыми и спущенными с бедер. Тор склонился и обхватил губами его отвердевший член, проведя языком по всей длине. Локи выгнулся дугой, раскрыв рот в немом крике и вцепившись в волосы Громовержца.
Тор, неожиданно встав с кровати, быстро освободился от собственных штанов и направился к шкафу. Локи удивленно смотрел на него, приподнявшись на локте. Его лицо раскраснелось, он тяжело дышал, но, почувствовав свободу, подтянул к себе разбросанную вокруг одежду и кое-как прикрыл ею свою наготу. Тор, обернувшись, заметил его суетливое движение и хищно улыбнулся. Затем он принялся рыться в шкафу, и, наконец, выудил из его недр два кожаных ремня.
Локи побледнел.
- Зачем тебе это? – севшим голосом спросил он, опасаясь худшего.
- Пригодится, - лаконично ответил Одинсон, возвращаясь к кровати. – Не бойся, бить я тебя не собираюсь, - усмехнулся он, увидев страх в глазах младшего брата. – Давай сюда руки!
- Зачем? – забеспокоился трикстер, еще плотнее прижав к себе скомканную одежду и отодвигаясь на другой конец кровати.
Тор вплотную приблизился к нему и резко схватил Локи чуть повыше локтя одной рукой, а другой туго затянул ремень вокруг его запястья.
- Ты что задумал?! – испугался трикстер. А Одинсон быстро привязал другой конец ремня к столбику в изголовье кровати. – Я не хочу…
- Не бойся, больно не будет, - проговорил Бог Грома, снова покрыв лицо и грудь младшего принца поцелуями. Его налитый член стоял почти вертикально, руки тряслись, когда он начал привязывать вторую руку трикстера. Но тут Локи неожиданно взбрыкнул.
- Я не хочу… - шипел он, пока Тор, оставляя синяки на белой коже, пытался накинуть петлю на его второе запястье. – Я не хочу так… Оставь меня!
- А никто не спрашивает, братец, чего ты хочешь, - грубо оборвал его Одинсон. – Вот так.
Второй ремень был успешно завязан, и руки Локи оказались разведены в стороны и крепко привязаны к кровати. Трикстер извивался, пытаясь освободиться, но лишь туже затягивал узлы.
- Мало того, что ты опять насильно раздел меня, порвал на мне одежду, - захныкал он. – Так ты меня еще и связал! Я тебе этого не прощу!
А Тор его даже не слушал. Его всего трясло от возбуждения, низ живота горел, будто там посыпали перцем. Казалось, еще чуть-чуть, и он кончит от одного только вида обнаженного, распятого, бессильно извивающегося трикстера. Он окончательно стянул с его ног штаны и тут же получил сильный удар голой пяткой в грудь.
- Гаденыш! – прошипел Одинсон, рывком разводя Локи колени и устраиваясь у него между ног. Он наклонился, целуя его лицо, грудь, живот, лаская руками бедра, снова заводя трикстера и заставляя его стонать и изгибаться от легких прикосновений. – Ты плохо себя ведешь и будешь наказан!
- Каким образом? – Локи уставился на него ошалелыми глазами.

[Asgard Guest]

Сил и терпения продолжать предварительные ласки у Тора уже не было.
- Я возьму тебя сразу, - рыкнул он, подминая брата под себя. – И буду драть до тех пор, пока ты не взмолишься о пощаде!
- Нет, не надо! – отчаянно вскрикнул Локи и задергался с новой силой, но сделать он уже ничего не мог.
Тор, поплевав на ладонь и небрежно мазнув слюной между ягодиц трикстера, сунул в него сразу два пальца. Локи выгнулся и заскулил, когда он начал грубо двигать рукой, стараясь побыстрее разработать брата под себя. Пору раз проведя сжатой ладонью по стоящему колом члену, Одинсон вынул из Локи пальцы и приставил к покрасневшему отверстию головку, чуть надавив, пытаясь протиснуться внутрь.
Локи взвыл и сжал бедра.
- Не всухую же! Тор! – взмолился он.
Бог Грома сжалился над ним, снова поплевал на ладонь, провел ею по члену и, схватив трикстера за бедра, одним резким движением ворвался в его узкое тело. Локи закричал от раздирающей нутро боли, уперся пятками в постель и попытался чуть сдвинуться, чтобы хоть как-то облегчить себе боль. Но Тор вцепился ему в плечи и качнул бедрами, проникая еще глубже. Боль в распираемом сфинктере стала невыносимой, из глаз несчастного трикстера брызнули слезы, и он снова жалобно закричал.
- Мне больно! Прекрати!
Видя, что ему действительно очень больно, Тор пожалел о своей грубости и тут же осторожно вышел из Локи, придерживая рукой свой член и поцелуя его острые колени.
- Прости, - прошептал он. – Я зашел слишком далеко… Я больше не буду… Прости, что сделал тебе больно…
Словно пытаясь загладить свою вину, он наклонился и провел языком между ягодиц всхлипывающего Локи, осторожно проникая внутрь, затем сменил язык пальцем, массируя сжатую дырочку. Потом он склонился к лицу трикстера, вытер с его щек слезы и нежно поцеловал. А Локи почувствовал, как ему сносит крышу от такой неожиданной смены настроения Громовержца. Этот резкий переход от грубой животной страсти к нежности завел его сильнее оральных ласк. Тор с удовлетворением отметил, что тело трикстера снова откликается на его прикосновения.
Он снова встал между бедрами Локи, и тот сразу напрягся, сжавшись и подтянув колени к животу. Но Одинсон успокаивающе погладил его по бедру
- Не бойся, я больше не сделаю тебе больно, - прошептал он. И Локи поверил ему, расслабившись и раздвинув ноги.
В этот раз Тор действительно был очень осторожен. Он медленно вошел в трикстера, постоянно замирая и давая ему немного привыкнуть к ощущениям внутри себя.
Локи больше не кричал. Он лежал, закрыв глаза, и тихо постанывал в такт движениям Громовержца. Он чуть приподнимал бедра каждый раз, когда тот входил особенно глубоко. Еще немного, и плавные движения Тора стали постепенно сменяться мощными рывками. Теперь Локи вскрикивал, а Одинсон, совершая мощные толчки, рукой надрачивал ему член.
Трикстер тяжело дышал, в кровь кусая губы; жесткие ремни впивались в запястья, натирая кожу. Тор сжал его член чуть сильнее, и Локи, дико вскрикнув, обильно кончил себе на живот. Бог Грома тоже не заставил себя долго ждать, спустив семя в трикстера и повалившись без сил на постель рядом с ним. Они долго лежали рядом, ничего не говоря и пытаясь отдышаться. И странное дело, Локи больше не смущался своей наготы, он лежал на спине, совершенно расслабившись и бездумно глядя в потолок.
- Ну как? Тебе понравилось? – хрипло спросил, наконец, Тор, целуя Локи в раскрасневшуюся щеку.
- У меня сильно затекли руки, - безучастно произнес трикстер, по-прежнему глядя в одну точку. Тор поднялся и неторопливо развязал ремни, удерживающие его руки. Локи сел на кровати, накинув все же на нижнюю часть тела покрывало, и принялся растирать онемевшие запястья, на которых остались красные следы стертой кожи.
- Смотри, что ты наделал, - недовольно сказал он, морщась от боли. Тор взял его руки в свои, поднес к губам и осторожно поцеловал.
- Ну, так что? – снова спросил он, не выпуская ладоней трикстера и заглядывая ему в глаза. – Может, как-нибудь повторим?
Локи открыл, было, рот, собираясь послать Громовержца куда подальше с его играми, но вовремя одумался. В голове его начал созревать план, как отомстить братцу за его ненормальное поведение и отвадить от столь извращенного секса. Нет, сам Локи, конечно, тоже получил удовольствие, но спускать брату этот беспредел он не собирался. На мгновение в его глазах промелькнула злобная искра. Если бы Тор ее заметил, он бы насторожился. Но он увидел лишь хитрую улыбку, появившуюся на губах трикстера.
- Повторим, - согласился Локи, и Одинсон удивленно посмотрел на него. Он не рассчитывал так быстро уломать строптивого брата. – Повторим, но только в следующий раз будем играть по моим правилам. Действительно, надо немного разнообразить наши встречи и, как ты говоришь, придать им остроты. Я постараюсь придумать что-нибудь необычное.
Тор обнял его, крепко прижав к себе. Он и не подозревал, что Локи уже продумал свой дальнейший ход.
Продолжение следует.

[Eliza Hale]

как жалко Локи
шикарно написано

очень хочется что бы локи таки отомстил тору по-страшному)))

[Asgard Guest]

Исполнение 1
2051 слово Через несколько дней план Локи окончательно созрел. Помог ему в этом случайно подслушанный разговор между Одином и Фригг, которые со дня на день ожидали приезда важных гостей из соседнего государства.
А Тор, получив, наконец, желаемое, совсем успокоился. Он умиротворенно посматривал на младшего брата, был ласков с ним и предупредителен. Удовлетворив свои ненормальные потребности, он больше не домогался до него, не заставлял раздеваться и не предлагал своих странных игр. Он считал, что младший принц тоже получил удовольствие от разнообразия в их интимной жизни и надеялся, что тот уже не сердится на его, Тора, грубость. Ему и в голову не могло прийти, что злопамятный Локи надумает мстить ему.
А Локи помнил все до мельчайших подробностей, и желание насолить Громовержцу в нем не только не поубавилось, а наоборот, превратилось в навязчивую идею, как некогда для Тора стало одержимостью желание обладать обнаженным телом брата. Трикстеру хотелось не просто отомстить Одинсону, а унизить его так, как унизил его он, чтобы тот на своей шкуре испытал, какого это быть растоптанным и оскорбленным.
И такая возможность скоро представилась.
Буквально через несколько дней в асгардском дворце был подготовлен роскошный пир в честь приезда королевских особ из соседней страны. И оба принца, естественно, тоже присутствовали на торжестве. Перед тем, как сесть за праздничный стол, Локи, проходя мимо Тора, успел шепнуть ему:
- Когда я дам знак, следуй за мной. Ни о чем не спрашивай и делай, как я велю.
Одинсон сразу понял, к чему клонит младший принц, и глаза его похотливо заблестели. Он завелся с пол-оборота, пытаясь представить, что же приготовил для него любимый братишка. Во время обеда он едва мог усидеть на месте, чувствуя, как горит его лицо, как кровь приливает к голове (и не только к голове), и как она стучит в его висках. А Локи, сидя напротив, подливал масла в огонь, бросая время от времени на Бога Грома короткие многообещающие взгляды и, словно невзначай, проводя кончиком языка по тонким губам.
Тор весь извелся. Ожидание для него превратилось в самую настоящую пытку, он почти не слышал, о чем говорят вокруг, отвечал невпопад и рассеянно смотрел на окружающих.
Он сжал колени, стараясь сдержаться и не кончить, когда трикстер, запустив тонкие пальцы за воротник, томно потер себе ключицу.
Но вот, в самый разгар пиршества, Локи, выразительно взглянув на Одинсона из-под полуопущенных ресниц, поднялся и направился к выходу из зала. Никто не обратил внимания на его уход. Чтобы не вызвать подозрений, Тор некоторое время продолжал сидеть, нетерпеливо ерзая на месте и сгорая от похоти. Он надеялся, что никто не заметит его стояк, скрываемый одеждой, когда он будет протискиваться сквозь шумную толпу пирующих. Наконец, он тоже поднялся и на негнущихся ногах торопливо вышел в светлый просторный коридор, из-за спешки споткнувшись по дороге пару раз и налетев на кого-то из гостей.
Оказавшись в коридоре, Одинсон увидел удаляющуюся спину Локи, который обернулся и жестом поманил за собой. Тор двинулся следом, стараясь держать дистанцию и в тоже время не терять брата из виду. Они шли так довольно долгое время, звуки пира уже давно стихли позади, и на пути им уже никто не попадался. Тор понял, что Локи ведет его в направлении королевской сокровищницы. Он оказался прав, когда трикстер, отпустив стражу, охраняющую вход, проскользнул за резную, украшенную самоцветами, дверь. Усмехнувшись, Громовержец последовал за ним. Ох, и повеселятся же они сейчас!
В сокровищнице было достаточно светло, и Тор сразу увидел своего брата. Тот стоял у дальней стены, и торопливо, не сводя с Громовержца горящего вызывающего взгляда, расстегивал свое парадное одеяние. Темно-зеленый плащ уже валялся у него под ногами. Спустя минуту туда же отправился бархатный кафтан, расшитый золотом, и черная шелковая рубашка. Тор, задохнувшись при виде полуобнаженного тела трикстера, поспешил задвинуть засовы на двери и торопливо приблизился к брату.
Он уже протянул, было, руку, чтобы схватить его и притянуть это прекрасное тонкое тело к себе, но был остановлен повелительным жестом.
- Сегодня мы играем по моим правилам, - напомнил ему Локи. – Не волнуйся, тебе понравится!
- Локи, ты еще более сумасшедший, чем я думал! – хрипло проговорил Тор, облизнув пересохшие губы и нервно оглянувшись на дверь. – Лучше места ты не мог придумать? Сюда в любой момент могут нагрянуть родители с гостями - я слышал, как отец обещал показать им сокровищницу!
Вместо ответа Локи заткнул ему рот горячим поцелуем, и от обжигающей страсти и желания все мысли разом покинули голову Бога Грома.
- В этом есть своя прелесть! – жарко зашептал Локи, оторвавшись от Одинсона. – Быть застигнутыми врасплох. Это подхлестнет нас, заставит делать все быстрее…
Тор его уже не слышал. Он жадно целовал лицо брата, его шею и грудь, а Локи изгибался от прикосновения его губ и тихо постанывал, одновременно расстегивая ремешки на парадных доспехах Громовержца.
Но вот трикстер мягко отвел от себя руки Тора, ласкающие его тело, и отстранился от него. Он уже начал терять над собой контроль, но начатое дело требовалось довести до конца.
- Помнишь, ты обещал играть по моим правилам? – лукаво спросил он, хитро посмотрев на Тора.
- Локи, все, что хочешь, только давай быстрее! – задыхаясь, проговорил Громовержец. – Я и так еле держусь…
- Тогда быстро раздевайся! Догола! – Тор подозрительно глянул на улыбающегося брата. А тот, видя его озадаченность, подошел ближе, положил ладонь ему на пах и сжал, сквозь ткань чувствуя, как каменеет плоть Одинсона. От этого прикосновения Бог Грома застонал и принялся лихорадочно рвать на себе застежки, освобождаясь от ставшей такой тесной одежды.
- Доверься мне, - шептал Локи, гладя прохладными пальцами раскрасневшееся лицо старшего брата. Он еле сдерживал гадкую улыбку, видя как Тор, пытаясь удовлетворить свою похоть, движется прямо в расставленную трикстером ловушку. – Сегодня я все буду делать сам! Ты веришь мне?
Тор, стоявший обнаженным в груде торопливо сброшенной одежды, закивал головой и снова хотел, было, вцепиться в младшего принца, но тот выскользнул и, схватив ничего не понимающего Громовержца за руку, подтащил к стене. Затем он развернул его лицом к себе и, не переставая целовать, поднял ему руки над головой. Тор вырвал свои запястья из цепких пальцев Локи и недоверчиво уставился на него.
- Ты чего задумал, братец? – прищурившись, спросил он.
- Ты не доверяешь мне? – обижено надул губы трикстер. – Я же просил делать все, как я велю. Если не хочешь, то тогда я уйду…
- Ну, уж нет! – Тор притянул его к себе и снова принялся целовать, а руки его в этот момент расстегивали ремень на штанах младшего принца. После чего Одинсон стянул с него брюки и отбросил их в сторону, в общую кучу одежды. Теперь они оба были обнажены, оба задыхались от страсти, стоя друг напротив друга. – Давай, посмотрим, что ты там задумал.
И Тор добровольно прижался спиной к стене, подняв руки над головой. А Локи, не сдержав победной улыбки, произнес какую-то непонятную фразу и дважды дунул в направлении запястий и щиколоток Одинсона. Тор, почуяв неладное, дернулся и понял, что оказался намертво прикован к стене. Он забеспокоился, задергался, удивленно глядя на брата.
- Прекрати, колдун! Освободи меня!
Но Локи лишь улыбнулся:
- Нет. Тебя ждет нечто большее, - пообещал он.

[Asgard Guest]

И опустился на колени перед Тором, сжимая пальцами его бедра и медленно ведя языком по животу. Одинсон изогнулся, насколько позволяли невидимые кандалы, застонал, подаваясь вперед бедрами. Язык Локи опустился ниже, его губы и пальцы охватили плоть Тора и принялись неистово ласкать.
- Локи, хватит медлить, - хрипел Громовержец, откидывая назад голову, а трикстер, растягивая пытку, выпустил его налившийся кровью член изо рта, поднялся с колен и прильнул к губам брата, распаляя его еще больше. Его вставший член упирался Одинсону в живот.
Видя, что Тор уже на грани, Локи решил больше не медлить. Он щелкнул пальцами, и в его руке появился небольшой флакон с маслом. Он плеснул его себе на ладонь и размазал по члену тяжело дышащего Тора, который внимательно следил за его действиями. Остатки масла трикстер вылил себе на пальцы, повернулся спиной к Громовержцу и чуть отступил вперед, давая ему возможность видеть каждое свое движение. После чего слегка нагнулся, завел руку за спину и принялся ласкать себя между ягодиц, время от времени проталкивая пальцы внутрь и подготавливая себя к следующему шагу. Тор взвыл.
- Локи, поторопись! – изнемогал он. – Еще немного, и я кончу!
Тогда трикстер приблизился к нему вплотную, еще раз жарко поцеловал в губы и снова повернулся к нему спиной. Нагнувшись и сжав пальцами плоть Тора у себя за спиной, он наощупь направил его головку между своих ягодиц и медленно двинул бедрами, насаживаясь на член Громовержца. Тор дернулся в нетерпении и резко протолкнулся внутрь, заставив Локи вскрикнуть от боли и отодвинуться.
- Я сам, - простонал трикстер, снова вставляя в себя член Тора и медленно соскальзывая по нему, позволяя Одинсону проникнуть до конца. А уже спустя несколько секунд он дергался и стонал в такт мощным толчкам, вцепившись в бедра Громовержца, регулируя своим телом глубину и угол проникновения. В этот раз все действительно было по-другому: страстно, жарко и очень быстро. Тор, и так еле сдерживающий себя, совсем обезумел от вида хрупкого тела, добровольно насаживающегося на его огромный член. Он не мог сжать сейчас эти ягодицы, не мог оставить на них следы своих рук, ему приходилось позволять Локи самому выбирать темп и делать так, как хочется трикстеру. Это было необычно и ново, и заставляло Громовержца двигаться все быстрее, подстраиваясь под движения Локи.
Судорожно дернувшись еще несколько раз, Тор изогнулся в мощном оргазме и кончил трикстеру на поясницу, бессильно повиснув на руках, удерживаемых оковами. Локи, тоже дойдя до финиша, тихо вскрикнул и повалился ему под ноги, тяжело дыша и дрожа всем телом.
Отдышавшись, он легко поднялся на ноги, взмахом руки смахнул с себя семя Одинсона и начал торопливо одеваться.
- Как же хорошо! – выдохнул Громовержец, блаженно щурясь. – Ты так изобретателен, брат. Надо же додуматься до такого! Брат? – вопрос повис в воздухе.
Он открыл глаза и увидел полностью одетого трикстера, который с каменным лицом застегивал на кафтане последние пуговицы. Тор не сразу понял, что влип.
- Локи, ты забыл расколдовать мне руки, - сказал он.
Локи холодно взглянул на него, и Тор поразился перемене, произошедшей с ним. Вместо сгорающего от страсти любовника на Одинсона смотрел сейчас прежний озлобленный младший принц.
- Не забыл, - процедил Локи сквозь зубы, поднимая с пола плащ и застегивая его на своих плечах. – Повисишь так немного… Пару часиков…
- Но Локи! Сейчас Всеотец приведет сюда гостей!
Ответом ему была довольная улыбка трикстера.
До Тора начало доходить, что его заманили в ловушку. Лицо его исказилось яростью, он задергался, пытаясь освободиться и яростно сверкая глазами.
- Представляю, как обрадуются мать с отцом, увидев тебя здесь в таком виде, - издевательски протянул трикстер. – Да и гости будут в шоке.
- Тварь, немедленно отпусти меня! – в бешенстве зарычал Бог Грома, извиваясь в кандалах. – Ты представляешь, что я с тобой сделаю, когда освобожусь?
- А ты представляешь, чем я тебе отвечу?! – зло воскликнул Локи. – Не советую снова наступать на одни и те же грабли!
Тор решил сменить тактику.
- Локи, прости, что так обидел тебя тогда и сделал тебе больно! Клянусь, это больше никогда не повторится…
- Конечно, не повториться, - ответил Локи, сгребая в кучу разбросанную одежду Тора. Он повел над нею рукой, что-то тихо произнес, и груда тряпок исчезла, растворившись в воздухе на глазах изумленного Громовержца. – Твое брахло ждет тебя в твоих покоях, - произнес принц и направился к выходу. Надо было поторапливаться, вот-вот должны были прийти гости. Локи взялся за ручку двери и замер, вспомнив еще кое о чем.
Тор вздохнул с облегчением, увидев, что его брат возвращается.
- Локи! Я рад, что ты передумал… - он осекся, видя, что трикстер не собирается его освобождать, а что-то ищет вокруг. – Что ты еще задумал? – зашипел он.
- Вот, - ответил Локи, подходя к нему. Тор увидел в его руке прекрасное жемчужное ожерелье. – Я слышал, как мать с отцом советовались, какой подарок сделать принцессе, что приехала сегодня к нам. Их выбор пал на это ожерелье.
С этими словами он ловко набросил украшение на шею извивающемуся Тору и защелкнул маленький замочек.
- Вот теперь все, - сказал Локи и, похлопав брата по щеке, чуть ли не бегом покинул сокровищницу, едва сдерживая рвавшийся наружу смех и осыпаемый проклятиями и угрозами Одинсона.
Довольный, он вернулся к столу, где гости и хозяева продолжали развлекаться. Но вот Один, поднявшись с места, сделал широкий жест рукой и пригласил гостей последовать в королевскую сокровищницу. Локи на правах принца тоже пошел с ними, стараясь держаться в конце торжественной процессии.
У последнего поворота коридора, ведущего непосредственно к резным дверям, он отстал и затаился за углом. Некоторое время царила тишина. А спустя мгновение Локи с удовлетворением услышал полный ужаса женский крик и громовой раскат голоса Одина. Лишь после этого он развернулся и спокойно направился в свои покои, напевая себе под нос какую-то веселую незатейливую песенку.

Конец.

[Eliza Hale]

локи умница)))

[Serinit]

браво!

[Riki_Shuldich]

автор, вы прекрасны! спасибо, кончил)))